I. Имя, фамилия персонажа:
Amber Jane Wainwright | Эмбер Джейн Уэйнрайт
II. Принадлежность:
Полубогиня, отец - Асклепий, бог врачевания.
III. Возраст:
18 лет.
IV. Внешность:
Haley Bennett | Хейли Беннетт
Среднего роста светловолосая девушка с темно-серыми немного безумными глазами. Худая, физически довольно слабая, казалось бы, какая из нее героиня. Правильно кажется. Но ведь сила - это не главное, в конце концов, есть немало других видов оружия, не менее слабых, чем крепкий кулак или стальной меч.
Лицом своим Эмбер является точной копией своей бабушки, по материнской линии, разумеется. Говорят, та на старости лет совсем из ума выжила и в конце концов скончалась, бросившись под машину. Байки. На самом деле, умерла старушка тихо и мирно, лежа на своей кровати в однокомнатной квартирке на окраине Лондона, поглаживая по головке свою маленькую внучку, и последними словами ее были "точь-в-точь я в детстве". С возрастом, правда, белокурые волосы чуть потемнели, но лицо сохранило свои черты: высокий лоб, широкая переносица, большие глаза, тонкие губы. И эта фирменная улыбка-ухмылка. Как-то раз сестрица, глянув на Эм, хохотнула и сказала "ты бы взглянула на себя, просто взгляд маньяка, улыбка вампира". Сия фраза очень даже подходит для описания внешности юной Уэйнрайт, особенно в последние годы.
Что касается одежды, девушка предпочитает носить открытые вещи, такие как шорты, футболки и тому подобное. Впрочем, сверху она всегда накидывает какую-нибудь кофту, физиологическая особенность - Эмбер очень, как бы это сказать, мерзлячая, то есть если все нормальные люди будут мерзнуть при десяти градусах выше нуля, то Эмми начнет коченеть уже при пятнадцати, ну это так, к примеру. А вообще, в одежде девушка абсолютно не привередлива, на что взгляд упадет, то и наденет. Лишь по каким-то особым случаям она может выбирать наряды по несколько часов, в обычное же время эта процедура очень быстрая.
V. Характер:
Уже при первой встрече в поведении этой полукровки наблюдаются некие странности. Во время разговора она может внезапно замолчать, погрузившись в себя, начать мысленные препирания со своим вторым "я", а потом так же внезапно "вернуться", будто ничего и не было. Впрочем, на людях Эбби очень редко выкидывает подобные вещи.
По природе своей девушка не слишком общительна. По настроению может грубо нахамить человеку, чтобы он оставил ее в покое, или, наоборот, пытаться завязать и поддерживать разговор всеми способами. Впрочем, на контакт с незнакомыми личностями она идет очень неохотно, возможно, из-за страха или излишней скромности, хотя последнее маловероятно.
Пессимистка, при чем очень явная. В раннем детстве Эм была довольно жизнерадостной, однако с возрастом былой задор куда-то ушел. Мир перестал казаться блондинке радужным и безмятежным, тонны проблем, вечный мрак, исходящий от окружающих людей, окончательно убедили девушку в том, что розовые очки тут совершенно неуместны.
Скрытность - еще одна важная черта характера Эмбер. Множество тайн и секретов, порой абсолютно пустяковых, но все равно отчего скрываемых от окружающих. Девушка не любит рассказывать о своих проблемах, да и вообще о жизни в целом, поэтому избегает любых тем, затрагивающих ее прошлое. Не любит, когда к ней приковано много внимания, хотя порой ужасно хочется, чтобы кто-нибудь присел рядом, погладил по голове и пожалел несчастную. Но кто? Сестра? Она и так слишком много претерпела из-за Эмми. Мать? Вот уж чья жалость ей точно не нужна. А все остальные как-то слишком далеки от девушки, чтобы показать перед ними свою слабость.
Общественное мнение для Эмбер не имеет практически никакого значения, но бывают такие редкие моменты, когда чужое колкое осуждающее слово задевает что-то внутри блондинки, и она вдруг становится такой подавленной, и кажется, будто вот сейчас она упадет на колени, закроет лицо руками и заплачет. Но нет, Эм лишь поджимает губы, разворачивается и поспешно уходит, в течение последующих нескольких часов сидя на кровати, обхватив руками колени, молча глядя в одну точку перед собой и размышляя о произошедшем, мысленно обливая грязью оскорбившего ее, но в то же время спрашивая себя, неужто он был прав. Впрочем, при всем этом мыслей калечить себя у нее не возникало никогда, не дождутся.
Некоторая вредность Эмбер тоже присуща. Порой эта черта проявляется в довольно негативном свете, но чаще девушка все же переводит это в шутку. Чувство юмора у нее, конечно, довольно своеобразно, но хоть какое.
Несмотря на то, что блондинка усиленно старается показаться абсолютно не нуждающейся в чужой защите, это не так. Правильнее сказать, все с точностью до наоборот. И если бы не те защитники, которые вечно ограждают девушку от необдуманных поступков, Эмбер, пожалуй, уже давно сидела бы в инвалидной коляске или прозябала в психушке. Последнее, кстати, грозит ей уже довольно приличное время, но Эм каким-то чудесным образом удается избежать этой участи. Удавалось, по крайней мере.
Последние события подстегнули ее болезнь. Можно ли это назвать раздвоением личности? Наверное, да, это и есть раздвоение личности, просто немного в непривычной форме. Что же касается самой войны... Отчего-то Эбби тянет присоединится к движению против Олимпийцев. Она и сама не знает, отчего, наверное, от безысходности. Как бы то ни было, пока девушка держит нейтралитет, временами даже помогая героям, исцеляя раненных. И кажется, что так она и останется с защитниками олимпийцев. Кто знает, ведь мы сами творим свое будущее.
VI. Биография:
Историю о том, как встретились ее родители, Эмбер не слышала ни разу. Каждый раз, как поднималась эта тема, миссис Уэйнрайт улыбалась, отмахивалась рукой и тут же меняла тему разговора. Наверное, было в этой истории что-то, что Джейн хотела скрыть от остальных, что-то, о чем не должна была знать даже ее родная дочь. Хотя, почему "даже"? Возможно, Эбби как раз в первую очередь должна была оставаться в неведении. Как бы там ни было, первая встреча родителей оставалась для девушки покрыта мраком и таковой остается по сей день.
Родилась Эм утром, сразу после своей сестры-двойняшки Элизабет. Уже тогда было заметно, как сестры непохожи внешне. Внутреннего сходства между ними так же было немного, однако это не помешало им в будущем стать лучшими подругами. Но не будем забегать вперед, сейчас они еще младенцы, которых с нежностью во взгляде впервые берет на руки их родная мать. Происходило это все в Лондоне, там провела всю жизнь Джейн, там она собиралась вырастить и своих дочерей.
С двумя малышками на руках жить приходилось непросто. Деньги быстро таяли, будто последний снег на весеннем солнце, а работать не позволяли все те же дети. Скоро сестрам исполнится годик, надо бы как-то отметить этот праздник, собрать друзей, накрыть стол. На это дело уходит половина припасенных на "черный день" денег. Праздник, надо отметить, получился превосходный, жаль лишь, что девочки его не помнят. А еще и финансовый вопрос стал слишком уж острым. И в это время будто сами боги смилостивились над Джейн, послав ей милого молодого человека. Чувства вспыхнули мгновенно, и даже наличие двух годовалых детей не остановило его от намерения жениться на Джейн. Хорошая перспектива, особенно если учесть, что мужчина был довольно обеспеченный, занимал хорошую должность в одной очень солидной фирме. Проще говоря, семья начала процветать.
Новый "глава семейства" сумел быстро завоевать расположение со стороны малышек. Для этого хватило лишь нескольких подарков в виде плюшевых игрушек, и вот, девочки уже считают Оуэна своим родным отцом. Таковым, собственно, они считали его еще долго, до самой его смерти, но об этом чуть позже.
Годам к пяти Эмбер открыла в себе удивительную тягу к рисованию. Композиция "солнышко, домик и заборик", безусловно, являлась преобладающей в ее творениях, как и у многих других детей ее возраста, но было нечто особенное в ее рисунках, что-то такое, чего не было у других детей. Спустя год, когда увлеченность рисованием у дочери проявлялась уже во всей своей масштабности, Джейн, сменившая к тому времени фамилию на Меррилоу, посовещавшись со своим супругом, отдала Эмбер в художественную школу. Девочка проучилась там около трех лет, потом вдруг резко отказалась ходить туда, ссылаясь на то, что ей не хватает свободы, учителя вечно требуют от нее совершенно ненужного, и в такой атмосфере невозможно творить. Родители переглянулись и пожали плечами, мол, "как знаешь, тебе видней". Теперь девочка развивала свой талант сама, лишь время от времени показывая свои рисунки сестре и прислушиваясь к ее критике.
Между тем, девочки уже ходили в школу. Стало сразу ясно, что Элизабет в этом плане намного одареннее своей сестры-двойняшки. Каждому свое, ведь она в то же время была обделена абсолютно всеми творческими талантами. Ни у кого не возникло сомнений, что везде и всюду сестры ходили и сидели вместе, друзья у них были общие, и по отдельности их не видели почти никогда.
Но вот сестрам уже по одиннадцать. Поздний день. Элизабет с самого утра чувствовала себя нехорошо, потому в тот час она с матерью находилась у врача. Эмми была дома вместе со своим приемным отцом. Оуэн сидел в гостиной, читая газету, и довольно громко был включен телевизор. Эмбер сидела в общей с сестрой комнате, играя со своим любимым плюшевым медведем. Вдруг внимание ее привлек какой-то странный шум в прихожей. Девочка отложила в сторону медведя и подошла к двери, выглянув в коридор. Что-то мелькнуло и скрылось в гостиной. Оттуда донесся сдавленный крик, перекрывший разговор, доносящийся из телевизора. Перепуганная девочка, в свою очередь обладающая богатой фантазией, попятилась к двери, но потом решила, что будь на ее месте мама - идеал, на который Эбби была готова чуть ли не молиться, - она была бы храбрей. Что, в конце концов, такого страшного могло произойти? Наверное, папа просто переключил канал на какой-нибудь ужастик. И вот, собравшись с силами, девочка зашла в гостиную. Картина, которую она там увидела, отпечаталась в ее памяти на всю жизнь, оставив на ней неизгладимый след. Кровь, мертвое тело, безвольно распластавшееся на полу и дикая тварь, с ухмылкой нависшая над ним. Миг безмолвного ужаса сменился настоящей паникой. Юная Уэйнрайт завизжала так пронзительно, что сама чуть не оглохла от собственного голоса. Затем развернулась и, не глядя больше назад, помчалась в свою комнату. Плотно заперевшись, девочка сползла по двери и молча заплакала, сжимая в своих руках плюшевого медведя. По другую сторону двери царила странная тишина.
Мать с сестрой вернулись уже вечером. Врач дал Лиз какое-то лекарство, той стало лучше, и Джейн решила, что ее можно вести домой. К их удивлению, дверь открывать никто не спешил. Миссис Меррилоу, пребывая не в самом лучшем расположении духа, тихонько чертыхнулась, сетуя, что супруг ее стал слишком уж ленивым, и открыла дверь собственными ключами. На встречу так никто и не вышел. Скользнув в прихожую вперед матери, Элизабет быстро сбросила с себя куртку и обувь и побежала в свою комнату, одновременно громко и радостно зовя сестру. К ее удивлению, дверь в комнату была закрыта. Девочка прильнула к двери и еще раз позвала сестру. С другой стороны послышался какой-то шорох, и дверь медленно приоткрылась. Оттуда показалось заспанное и измученное лицо Эмбер. Увидев, что это была Лиз, блондинка резко распахнула дверь и бросилась к сестре, бормоча под нос что-то неразборчивое. Джейн тем временем прошла в гостиную, собираясь устроить мужу небольшой семейный скандал, назревавший между ними уже как с неделю. Открывшееся зрелище поразило ее не меньше, чем ее дочь, разве что той твари в комнате уже давно не было. Полиция прибыла быстро, Элизабет так и не поняла, что произошло, тело приемного отца она не увидела, мать не хотела ей ничего рассказывать, а Эмбер просто не могла. Ничего толком сказать полиции ни одна, ни вторая тоже не сумели. Лепет Эбби о какой-то жуткой женщине с толстым змеиным хвостом вместо ног был воспринят служителями закона, как последствия психической травмы, что после подтвердили и врачи, хотя на самом деле девочка говорила чистую правду. Матери посоветовали сводить дочь к психологу, Джейн лишь рассеянно кивнула, начиная догадываться, что на самом деле произошло.
Первая ночь была самой тяжелой. Стоило девочке закрыть глаза, моментально в памяти всплывал жуткий образ увиденного ею убийства. Вместе с Эмбер не могла спать и Элизабет. Она пыталась как-то успокоить сестру, заговаривала с ней, но Эмми в ответ молчала. Лишь под утро блондинка успокоилась, уставившись взглядом в стенку и отрешенно размышляя о чем-то совершенно далеком, прижимая к груди свою любимую игрушку. Вдруг кто-то заговорил с ней. Это не был голос ее сестры, он казался каким-то чужим, но в то же время очень близким и родным, холодным и властным, но в то же время с нотками заботы. Это был ее собственный внутренний голос, который слышала лишь она. Это был тот, кто никогда ее не покинет, всегда будет рядом. Ее защитник, жуткое существо, засевшее в ее голове, никого не подпускающее ни к себе, ни к своей хозяйке. Именно этот образ, голос этого образа заговорил с ней и не пожелал больше оставлять девочку.
Зайдя в комнату уже ближе к времени завтрака, мать увидела Эмбер сидящую на полу и дремавшую, прислонившись к стенке. В тот момент она решила, что, быть может, не все так плохо. Одна дочь не знала ничего о произошедшем кроме того, что отца больше нет, вторая начинала оправляться. Но это была лишь желаемая видимость.
Прошел год. Вся семья и близкие заметили, как переменилась Эбби. Она стала более замкнутой и даже диковатой, взгляд ее в какие-то моменты становился безумен, а иногда ночами ее находили забившейся где-нибудь в углу комнаты, обхватившей голову руками и бормочущей, бормочущей что-то непонятное. Лучше ей определенно не становилось, хотя на людях ей удавалось держаться, что никто и не предполагал, что творилось на ее душе.
Еще через год сестры впервые услышали о лагере. Собственно, они в него попали. Тут-то и вскрылась тайна о их происхождении. Мать врала им. Что бы уберечь? Но они имели право знать. Тем более, какой смысл был скрывать, если правда все равно должна была рано или поздно открыться? Идеальный образ матери рухнул в одночасье. Джейн более не была идеалом для Эмбер. Но что дальше?
Оказавшись в лагере, Эмми впервые за последние два года почувствовала себя защищенной, хотя таинственный голос, разумеется, покидать ее не собирался. Там же, в лагере, ей объяснили, что детские воспоминания, будто бы игрушки с ней разговаривали, были настоящими. Наставник назвал это интересным словом "бионика".
Буквально в последующие несколько дней после своего появления в лагере двойняшки были признаны своим отцом. Потом все как-то закрутилось, завертелось, и вот Эмбер уже восемнадцать, и она вновь оказалась в лагере. Война. Мир ее сородичей раскололся на две части и надо делать выбор, но в это время ее заботит лишь внутренняя борьба. Голос становится невыносим, он сводит с ума своими безумными речами, и девушка всеми силами старается удерживать нейтралитет в этом противостоянии, хотя бы на время, пока воспоминания прошлого наконец не покинут ее.
VII. Сторона:
Колеблется, пока что нейтралитет.
VIII. Способности:
Бионика - придание неживому объекту свойств живого, длительность колеблется от тридцати секунд до трех минут. (По легендам Асклепий был настолько великим врачом, что научился воскрешать мертвых. Сей талант девушка и унаследовала, пусть и далеко не полностью.)
Исцеление кровью - излечивание любого, с кем соприкоснется кровь Эмбер.
Из обычных талантов у девушки есть способность к рисованию. Лучше всего она изображает пейзажи, но на большинстве ее картин так же присутствуют звери. Сидеть над одной картиной юная художница не любит, а оттого рисует быстро, почти никогда не прорисовывает мелкие детали, но именно в этом и заключается особенность ее стиля.
IX. Оружие:
При себе не имеется, да и вообще оружием пользоваться практически не умеет. Разве что удача ей улыбнется, и девушка покалечит не себя, а своего противника.
X. Дополнительное:
- ориентация: гетеро.
- артефакты: отсутствуют.
- пара: отсутствует.
- связь: ICQ 561412070.